Сергей Нечаев: Пляжный футбол - спорт будущего

Возвращаться к событиям 2006-го года можно снова и снова, так как он был невероятно калейдоскопичен. Одновременно с увеличением количества времени, проводимого мной в кабинете Президента РФС, в геометрической прогрессии росло число не только столичных, но и местных «поклонников». Однако все попытки моих визави перехватить инициативу оказывались несостоятельными. Закавыка была в том, что начальников надо мной не было, к тому же я никак не вписывался в классические предпринимательские каноны, позволяющие «полюбовно» договариваться, используя всевозможные «мутные» схемы или оперативные разработки. Поэтому в ход было пущено еще одно средство.

В феврале у меня в офисе появился субъект совершенно конкретного вида и дал понять, что очень серьезные дяди мне не велят заниматься футболом, и на прощание поинтересовался судьбой сгоревшей накануне у одного из моих сотрудников новой машины. Опыт 90-х оказался как нельзя кстати. «Посыльный» больше на горизонте не появлялся, и тему, как говорится, закрыли. Имя автора идеи вычислить было не сложно, к тому же через пару лет один из «заговорщиков», видимо, расчувствовавшись, сам шепнул мне его на ухо.

Далее последовала череда событий, которых я уже вкратце коснулся в первой части своего повествования, а к концу лета страсти и вовсе временно улеглись. Это вселяло надежду на вполне цивилизованные перспективы развития ситуации и возможность перехода противостояния в спортивную плоскость. На повестке дня стояла организация и проведение очередного Чемпионата России, работа по подготовке которого была проделана капитальная. Мне удалось убедить Виталия Мутко провести принципиально иной по масштабам турнир, и именно тогда в бюджете РФС появились статьи, обеспечившие нам в итоге очень серьезное конкурентное преимущество в развитии бич-соккера. К тому моменту практически никто в мире, кроме, пожалуй, итальянцев, не мог похвастать финансовой и организационной поддержкой со стороны национальной федерации футбола.

Отдельного описания требует ключевое совещание по организации турнира. Времени оставалось в обрез, и я понимал, что, действуя через бухгалтерию РФС, мы не то что поставить стадион, канцелярских кнопок не успеем вовремя купить. В кабинете у Президента РФС собрался весь «курултай», и Виталий Леонтьевич на мое предложение поручить оперативное управление турниром Федерации пляжного футбола Санкт-Петербурга под одобрительный гул присутствующих безапелляционно заявил: «Чемпионат будет проводить РФС, а не какая-то там ср…я федерация!» Однако после часовых дебатов, в рамках которых мне даже пришлось ставить вопрос в ультимативной форме, Мутко не менее эмоционально резюмировал: «Все! Я принимаю решение! Мы отдаем тебе чемпионат, потому что мы все… импотенты!»

Многих старожилов кабинетов на Лужнецкой набережной тогда удивляла такая настойчивость и отсутствие пиетета перед футбольным бомондом. Но объяснялось все очень просто. Работая в течение семи лет на Байконуре и имея прямое отношение к комплексу «Энергия-Буран», я, пусть и эпизодически, соотносился с людьми, которые входили в промышленную и военную элиту страны. Для молодого офицера это была фантастическая школа, так как масштаб личностей и интеллектуальный потенциал учителей был колоссальный, а уровень ответственности запредельный. Именно поэтому дальнейший опыт общения с людьми, олицетворяющими сегодня российскую политику, бизнес и спорт, вызывал, как правило, лишь горькое разочарование.

Так как местом проведения Второго Чемпионата России был выбран город Сочи, перед которым только-только замаячили олимпийские перспективы, с учетом местной специфики это в разы усложняло задачу, но сулило определенные стратегические перспективы. По ходу пьесы удалось договориться с ФИФА о проведении тематического семинара с участием генсеков федераций футбола бывших союзных республик, что существенно повышало как статус самого чемпионата, так и степень ответственности. При этом пришлось отодвигать сроки, а это был риск.

Виталий Леонтьевич, ссылаясь на Договор РФС с сочинской администрацией о развитии футбола, довольно самоуверенно полагал, что встречать меня в кабинете тогдашнего мэра Колодяжного будут как минимум хлебом-солью. Реальность же превзошла все ожидания. О персонажах, обнаруженных мной во всевозможных сочинских кабинетах, Гоголь и Салтыков-Щедрин могли бы только мечтать. Один из таких, не успевавший, по его заверению, перерезать ленточки на всевозможных пафосных мероприятиях, сформулировал буквально следующее: «Без нас в этом городе вы ничего не сделаете!». Из дальнейшего контекста следовало отсутствие всякого интереса к задаче и полнейшее нежелание шевелить филейной частью. Однако когда через некоторое время в двух шагах от пантеона власти на мобильном красавце-стадионе зазвучала музыка, и народ двинул на пляжный футбол, товарищ сообразил, что «концепция поменялась» и пора извлекать электоральные дивиденды.

Те дни в Сочи остались в памяти, как одна яркая вспышка - такой был драйв. Планка качества была задрана необычайно высоко, и отпахали мы тогда так, что один из членов дирекции, не имевший за плечами байконурского опыта, как у некоторых ключевых фигур той эпопеи, по завершении финальной церемонии в изнеможении сел на подиум и зарыдал, как ребенок. Думаю, многие тогда ощутили на себе действие наших запредельных и натуральных эмоций. И словно в благодарность за отданные без остатка тому проекту силы, двадцатилетние мальчишки из питерского клуба «ТИМ», покорив сочинскую публику, выиграли чемпионский титул.

Уже в разгар чемпионата среди участников семинара ФИФА оказался и Габино Реналес, который, судя по представленным им материалам, намеревался обучать отсталых постсоветских «туземцев» неведомому им доселе ремеслу. Реакцию Реналеса на увиденное им на месте проведения соревнований можно описать, как смесь удивления и растерянности: столь впечатляющей была картина. При этом в рамках трехдневной дискуссии я не стеснялся постоянно подчеркивать приверженность стратегии, основным приоритетом которой должно было стать развитие национальных чемпионатов под патронатом соответствующих футбольных федераций. Конечно, Реналес не мог не сообразить, что наличие моей фигуры в рядах РФС грозит его конторе полным провалом операций на «восточном фронте».

Весной 2007-го угрозы потери контроля над ситуацией стали обретать для BSWW вполне реальные очертания. В начале марта руководство РФС направило в адрес нового Президента УЕФА Мишеля Платини письмо о необходимости реструктуризации существующей системы европейских отборочных соревнований Кубка мира ФИФА по пляжному футболу. В документе содержались предложения по созданию в 2008 году цикла официальных отборочных турниров под эгидой УЕФА взамен Евролиге, которая на тот момент выполняла эту функцию. В силу того, что копию письма получили руководители всех европейских футбольных федераций, резонанс был очень серьезный и можно было начинать работу по практической реализации нового проекта. В дополнении ко всему, примерно в те же сроки в ФИФА ушла и декларация интереса РФС к проведению Кубка мира по пляжному футболу 2009 года. Требовалась лишь политическая воля.

К тому времени Виталий Мутко уже ставил передо мной вопрос о работе в структуре РФС, но я принципиально не соглашался перебираться в Москву, о чем и сегодня нисколько не жалею. Меня вполне устраивал статус советника по инновациям, да к тому же на общественных началах, который позволял сохранять независимую позицию и избегать унизительных разносов, которые, будучи поклонником «ручного управления», регулярно устраивал своим подчиненным Виталий Леонтьевич. В принципе, существовал теоретический вариант, при котором мне было бы интересно работать над футбольными проектами, но он предполагал довольно серьезные структурные преобразования в самом Союзе, к чему Мутко был совершенно не готов. А уже в апреле на горизонте вновь возникла фигура Владимира Шамахова, получившего назначение в Аппарат Правительства РФ, и маятник качнулся в обратную сторону.

В первых числах мая я отправился в испанскую Таррагону, где проходил Кубок Европы, чтобы провести переговоры с бразильцем Густаво Злокковиком о возможном назначении его на должность главного тренера сборной России. Гуга к тому моменту уже был известен россиянам. Он работал с командой Писарева на Мальорке, знал многих наших ребят, так как бывал в России летом 2006-го, когда готовил клуб «Сити МФТИ», куда и сосватал первого в российской истории бразильского легионера Фернандо. При этом рекомендации в свое время Злокковик получил от руководства BSWW, так как имел уже имя в пляжном футболе. Бразилец был вполне компромиссной фигурой для начала работы с российский командой и скорейшей интеграции ее в систему европейских и мировых соревнований, которая оставалась под контролем испанских промоутеров.

Пока в кабинетах РФС ломали голову над одним из первых контрактов с иностранным специалистом, мы тем временем организовали два сбора в Питере и подмосковном Шуколово, в которых участвовали все игроки, зарекомендовавшие себя в Сочи, и провели первое полноценное медицинское освидетельствование, о котором раньше никто даже не задумывался. Все шло своим чередом до момента появления в Шуколово Николая Писарева с новостью об окончании карьеры спортивного телекомментатора и шоумена, а также о назначении его генеральным менеджером сборной России по пляжному футболу. Анекдотичность ситуации заключалась в том, что в соответствии с проектом контракта Злокковика именно главный тренер получал право формировать штаб сборной, а кандидатуру Писарева с Гугой никто и не думал обсуждать. Логично восприняв такой жест как откровенную профанацию всей затеи и полное неуважение, я тут же написал заявление о «разводе» с Президентом РФС и вместе с Гугой отправился в Питер, где он отработал еще месяц, готовя к сезону местные команды.

Избавившись от необходимости соблюдать приличия, новый генеральный менеджер резко перетряхнул список кандидатов в национальную команду, из рядов которой автоматически исчезли все питерские футболисты, бывшие к тому времени действующими чемпионами России. Чтобы нивелировать возможный резонанс, на всякий пожарный была пущена утка о том, что Нечаев, де, не пускает своих игроков в сборную. При этом ребята, отправленные мной в соответствующие сроки в Анапу, смогли воочию убедиться, что их там никто не ждет, а реальные претенденты на место «под солнцем» гоняют мяч в турнире на «Кубок НТВ-ПЛЮС» в составе клубов, заранее определенных организаторами.

С моим уходом из РФС был связан и очень занятный процесс стремительного роста популяции в рядах этой организации представителей так называемой «пляжной семьи», которую в итоге образовали не только ближайшие родственники и протеже очередных фаворитов футбольного вождя, но также и самые шустрые представители нового клуба Сергея Анохина «Строгино», неожиданно обнаружившие в себе недюжинные организаторские способности. Забавно, но ни один из них за прошедшее время, даже с учетом неоднократных пертурбаций в РФС и регулярно декларируемой горечи разочарования от весьма специфической деятельности на чиновничьем поприще, так и не поменял амплуа. Временами в их глазах даже читалась решимость побороться за идею и порвать-таки на себе тельник, но актуальный вопрос одного известного булгаковского персонажа: «Где же я буду харчеваться?» - вовремя остужал юношеский пыл.

Тем временем сборная под руководством Николая Писарева, который, надо отдать ему должное, нашел себя в новой роли, начала победное шествие по Европе в первом полноценном сезоне. Команда произвела фурор в Евролиге, уже к концу июля по итогам трех этапов обеспечив себе место в Суперфинале. Перед членами «семьи» замаячили перспективы карьерного роста, но у верного себе Виталия Леонтьевича в рукаве был до боли знакомый «джокер».

Первого августа 2007 года под сводами Олимпийского Комитета прошло совещание, на котором Мутко объявил о создании постоянно действующего Комитета пляжного футбола, председателем которого фигурировал наш старый знакомый Владимир Шамахов. Естественно, меня не покидало ощущение полного дежавю, но еще более яркими оказались впечатления от «ноу-хау», фигурирующего в Положении о Комитете. Один из его пунктов, регулирующий полномочия самого Председателя, содержал фразу об управлении всеми процессами «на правах единоначалия», что в стенах общественной организации (об этом, к сожалению, вспоминают исключительно накануне очередной Конференции) должно было вызвать состояние ступора, как минимум, у всей юридической службы. Однако документ со свистом прошел не только юрслужбу, но и Исполком. Метастазы партийно-комсомольского прошлого большинства его тогдашних членов давали о себе знать.

По замыслу инициаторов мероприятия, пафоса ему, видимо, должен был придать значившийся в повестке дня вопрос «О разработке программы развития пляжного футбола, ее этапах и механизмах реализации». На дворе конец 2013-го, а программы как не было, так и нет. Смех смехом, но ее потенциальные авторы за прошедшее с тех пор время могли не то что программу, диссертации на новую тему написать, полноценные научные труды опубликовать, либо, на худой конец, получить столь недостающее для решения этой элементарной задачи образование.

От всей той истории здорово тянуло нафталином, но, к счастью, природного шарма Владимиру Александровичу хватило лишь на то, чтобы еще два года просто толочь воду в ступке. Правда делал это он так эффективно, что скисли почти все мои московские оппоненты, и в наших отношениях наметилось временное потепление.

Продолжение следует…

Блог Сергея Нечаева